СТЕПАНОВ Андрей Николаевич (1976)

АКА Андрей ДАМЕР

    МОЙ АВТОСТОП

поэма

    * ТЕМА

    Я -- автостопщик. Этим и интересен. Об этом и пишу. Моя жизнь --
поле, где не одна дороженька пролегает. Не пройди я хотя бы по одной, быть
мне другим человеком. Всё, что со мной происходило (успехи и неудачи,
победы и поражения) для меня важно. Это Я САМ.

    * ИМПУЛЬС НАЧАЛА

    Началось с того момента, когда мне подарили чёрную пластинку с песнями
группы "Кино". Эти брошенные зерна сразу дали первые всходы. 16 лет.
Простенькие слова переворачивали душу:

    Застоялся мой поезд в депо,
Снова я уезжаю, пора...

    Однажды попал на дискотеку. Ритмичная музыка, сумрак, бесконечное
мелькание лиц, рук и ног... После "Черного альбома" смотреть на это было
невыносимо больно. Я бросил спортивную секцию, перестал танцевать под
рэп, решил "стать человеком" и ходить на рок-концерты.

    А на дворе осень, под окном громыхал гусеницами 93-й год. На баррикадах
Моссовета познакомился с Ней. Она посвящает меня в мир русской рок-музыки:
Летов, Янка, Кинчев, БГ, Башлачев... Пошло и поехало. Остановить это было
уже невозможно.

    Об автостопе я тогда не думал, о путешествиях не мечтал. К Новому году
купил "Календарь автостопа", посвященный Цою. С лицевой стороны листа --
числа месяца и портрет рок-музыканта, с обратной -- 2 000, 3 000... и даже
"Оплата СКВ $". Такими карточками, по мнению издателей, поклонникам
группы "Кино" надлежало ловить попутную машину.

    Один знакомый из Бауманского института рассказывал о какой-то книжке:
"прочитаешь -- можешь ехать куда угодно и без денег". Напоминало волшебную
палочку, и я не верил. Февральским вечером он пригласил меня на
современный рок-фестиваль в музыкальном клубе. С вселенской тоской в
глазах солисты и гитаристы навзрыд плакали, стонали, хрипели и кричали в
микрофон о подростковых проблемах. Но вот в перерыве на сцену вышел
странный бородатый мужик, оттолкнул микрофон и стал вещать...

    Так впервые я встретил Великого Путешественника. Я задал ему несколько
вопросов. Он быстро и многословно отвечал. Я ничего не понял и взял его
домашний телефон, не придав этой встрече серьезного значения. Оказалось --
судьба.

    * ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ

    Первый опыт самостоятельного путешествия: из Москвы в Петербург. На
Ленинградском вокзале стоят электрички, какая моя -- непонятно. Разобрался,
еду. Город Тверь -- в Москву дверь. Встретил в пустом зале ожидания трех
панков, один -- мой старый приятель, вместе учились. Взаимное море радости
и шизофрении, прогулка по трамвайным рельсам в ночном городе. А днем из
электрички нас, безбилетных, высадили контролеры, и только на следующий
день я приехал на Московский вокзал. Справедливо.

    Дом Раскольникова и Пушкинская -- 10, Рок-клуб и музей Достоевского,
Александро-Невская лавра и Богословское кладбище -- "святые" места моего
паломничества по Петербургу. Тем летом цветные граффити Кастел-рока
ядовито вплетались в лики икон из Русского музея и барокко Эрмитажа, а
запах дворов-колодцев напоминал о себе даже на Дворцовой
площади. И только зеленая поросль всходила и на могилах самоубийц
рок-н-ролла и вокруг монастырских надгробий русских праведников... Домой.

    Почувствовал себя достаточно опытным, чтобы не ждать утреннюю "собаку". С
четырьмя алисоманами пытаюсь проникнуть в фирменный поезд. Получилось.
Понимаю -- круто, а что не мудро, пойму через четыре года. Проводница
начинает проверять билеты. Ухожу в тамбур. Высадили в Малой Вишере.

    * ХОБО

    Была рок-группа "Хобо". Ее вокалист, мой знакомый, попросил
распространить билеты на концерт "Калинова Моста" и "Хобо". Я согласился,
потому что проходка на концерт мне тогда обеспечена, еще и подработать
могу. Звоню знакомым, предлагаю билеты. Вспомнил бородатого человека с
рок-фестиваля.

    В записной книжке он на букву "К": Кротов Антон. Звонок. Не успел я слово
сказать, как он уже пригласил к себе на "тусовку" не то автотуристов, не
то путешественников. Спрашиваю: -- А у тебя хипари будут? -- Сколько
хочешь. -- А алисоманы? -- Тоже будут, приходи.

    Решил пойти. "Вот хорошо, -- думаю, -- билеты кому-нибудь продам". В тесную
квартирку на Ленинградском шоссе поместились 80 человек. Над входом в
кухню табличка с надписью "Внимание, логика!" В кухне -- большая кастрюля
чая и противень с квадратным куском хозяйского пирога, больше похожего на
линолеум. Две комнаты в ужасном беспорядке. Впрочем, это настолько
подходило к Кротову, что я сразу это принял. Очень мило, когда книга
"Сочинения В. Хлебникова" лежит рядом с вазой конфет, рюкзаком и атласом
автодорог.

    Чтобы не было душно, открыли окна и форточки. Чтобы все находящиеся
слышали, что происходит в главной комнате, а многие разместились в
коридоре, воцарилась полная тишина. Хозяин квартиры уверенно рассказывал о
том, как надо ловить машину или садиться в локомотив поезда, как
останавливаться в монастыре или в деревне, как находить позицию на
трассе... Я забываю меркантильные интересы, с открытым ртом слушаю о
предстоящей поездке в Ярославль, записываю: рюкзак, кружка, немного еды,
деньги по желанию, оптимизм.

    Идти мне на рок-концерт или ехать автостопом в Ярославль? Перед таким
серьезным выбором я оказался на исходе лета. Вот так.

    * ЯРОСЛАВЛЬ

    Кротов по парам разбил желающих "видеть небо в алмазах". Это его любимая
поговорка. Она означает, что дерзающий человек всегда добьется успеха и, в
конце концов, "победит". Мы дерзали.

    Мой напарник, как оказалось, никогда не ездил автостопом. Через каждые
пять минут мы смотрели в автостопную книгу, написанную Антоном. Помогло,
приехали первыми.

    В Ярославле нас встретили холодный октябрь, рябая от ветра Волга,
обтрепанные православные храмы и мелом нарисованные на набережной "The
Beatles", но без Джона Леннона, словно неизвестный художник просто не
успел его нарисовать. Потом обед на вокзале с черным хлебом и майонезом,
общение с контролерами электрички, ночевка в лесу без костра. И, наконец --
обратная дорога. Дома понимаю, что должен один съездить в Ярославль, еще
раз. Утром выхожу на трассу... Ночью в Москву приехал совершенно другой
человек. Я стал автостопщиком!

    * ШАЖОЧКИ

    Теперь я не просто путешественник, а член клуба "Академия вольных
путешествий" (АВП). Академия проводит встречи с родственными клубами из
других городов. Одна из подобных встреч прошла на Восточно-Европейской
равнине в канун дня Святой Татианы.

    Метель. Дорога. Столбики с указанием километров. Стройные ряды сосен. В
любой чуждый таким местам предмет я всегда всматриваюсь и с недоумением
спрашиваю себя: "Как мог попасть сюда этот ржавый обломок? Что стало с
людьми, бросившими его здесь?" Моя машина едет, взгляд скользит дальше и
дальше вдоль дороги, встречая новые неожиданности, которые уже не
удивляют, а приводят в состояние покоя. Сквозь сон я вижу дорогу, идущую
через поселок. Его жители заходят по два-три раза в единственный магазин,
кафе или почту. У входа они подолгу расспрашивают друг друга о детях или,
быть может, вспоминают дальних родственников из Выдропужска. Так они
наполняют свою жизнь смыслом. Я слышу и вижу собаку, запряженную в сани с
бидоном колодезной воды. Она высунула язык, посмотрела на проезжающий
автобус и, повернув голову к хозяину, как бы спросила его: "Ну, что? Куда
теперь?" Я чувствую освежающий аромат салона везущей меня иномарки или
бодрящий запах бензина, если это кабина старенького ЗИЛа, на котором в
ясный зимний день я и приехал к назначенному месту встречи.

    Помню огонь, рассекающий ночной воздух и чай на воде из растопленного
снега. Помню лица друзей, студентов, которые собственными силами открыли
в своем университете Факультет Свободной Мысли. Эрудиция и свобода
поддерживали в ту ночь пламя костра. Вызвездило, но не было холодно, и
захватывало дух, когда все спали, а трое собрались у огня во имя истинной
Игры Смыслов. Один, за плечами которого лежали пять лет занятий
лингвистикой, показывал красоту звуков языка, раскрывал загадки
происхождения слов и значения корней. Двое внимали этим тайнам звукописи,
как посвященные, завороженные магией слов своего учителя. Но не было ни
посвященных, ни учителей. Только огонь, ночной воздух, растопленный снег и
земля -- Восточно-Европейская равнина.

    Петербург, Соловки, Новгород, Старица, Оптина пустынь, -- первые
путешествия по России. Крупное событие -- поездка Академии на фестиваль
авторской песни под Самарой. Вся "Груша" знает, что есть автостопная книга
-- "Практика вольных путешествий" (ПВП)! Обратно до Москвы доезжаю со
скоростью 150 верст в час. В голове вертится башлачевская строчка:
"пройду, как барс, тропою партизанских автострад". Созрел для серьезного
путешествия! Пора -- на Кавказ!

    * ПРОСВЕЩЕНИЕ АВТОСТОПОМ

    В Москве я занимаюсь просветительской деятельностью: продаю ПВП в
пригородных поездах. Автостоп, как способ Путешествия, дает почувствовать
вкус свободы. Но человека можно лишь подвести к источнику, заставить
выпить из него нельзя. Поэтому я надеюсь, что еще тысяча людей (тысяча
проданных мною книг), узнав об автостопе, получит возможность
путешествовать. В середине лета я сдал вступительные экзамены в
университет и стал готовиться к отъезду. В компании со старейшим членом
АВП я отправляюсь в путешествие по Кавказу и Средней Азии! Тогда одними
из первых мы "прошли" трассу "Самара -- Чимкент". Среди водителей ходили
слухи о непроходимости дороги. Со скоростью 30 км/ч наш "Фольцваген"
прыгал по когда-то асфальтированному, а теперь расплавленному солнцем
шоссе. Поэтому даже степные орлы не смогли удержаться, чтобы не подразнить
людей за медлительность. Несколько взмахов крыльями, и они обгоняли машину
метров на сто. Потом садились у дороги, ждали приближения "царей природы"
и опять срывались в небо, продолжая жестокую игру.

    В Самарканде и Бухаре нас успокоили волшебные звуки восточной музыки. Из
торговых палаток, из окон автобусов, с городского базара и с топчана
ближайшей чайханы эта музыка, играя на солнце, растекалась по маленьким
улочкам, по добродушным лицам местных жителей и замирала на голубых
куполах Регистана, в звездной обсерватории Улугбека и в гробнице Амир
Тимура. Пять раз в сутки, не больше и не меньше, как было установлено
между Аллахом и пророком, она, преображенная, вырывалась из минаретов
обратно к людям.

    В столице Туркменистана, где любой спокойно может оставить машину
открытой, мы навестили маму Валерия Шанина, основателя Московской Школы
Автостопа. От нее-то мы и узнали, что ее сын, выпускник двух факультетов
МГУ, советскую школу окончил с золотой медалью.

    Каспийское море преодолевается благодаря капитану парома "Туркменбаши --
Баку". А сам Кавказ -- благодаря кавказскому гостеприимству. Но, говорят,
Баку -- город, где Есенин хотел свести счеты с жизнью. Тбилиси -- город,
где Грибоедов нашел последний приют. Хорошо, что Пушкин предпочел умереть
дома.

    На холмах Грузии лежит ночная мгла...

    Наконец Мцхета -- древний город, где в монастыре умирал Мцыри, -- это
угрюмое и одинокое создание поэта, который покончил с жизнью на том же
Кавказе.

    В Грузии и в Пятигорске мы находили ночлег в православных церквах и
монастырях. В одном храме батюшка даже хотел дать денег на дорогу. Сейчас
это кажется естественным, но тогда мы чувствовали себя первооткрывателями.

   * МОИ АКАДЕМИИ

    Теперь я студент, к тому же помешанный на учебе. В биографиях философов,
поэтов, писателей открываю -- более половины из них раз в жизни, но
путешествовали! Кто-то скрывался от преследователей, кто-то просто скучал,
другой искал смысл жизни, четвертый убегал от мира, пятый шел в народ, а
кто и по святым местам паломничал. Но все говорят о пользе странствий.
Правда, Сенека утверждал, что "сейчас ты не путешествуешь, а скитаешься и
мечешься, гонимый с места на место поисками того, что есть везде: ведь
всюду нам дано жить правильно". Но верить ли словам человека, который
плохо кончил?

    Другая подробность -- гении, так или иначе, учились. Платон учился у
Сократа и тем превзошел своего учителя. Аристотель, лучший ученик афинской
Академии, оспорил ее основателя... Передо мной встал вопрос: автостоп или
учеба? Нашел середину. Каждое лето уезжаю на два месяца. В остальное
время хватает поездок на выходных днях. Мой километровый стаж
сравнительно мал. Украина, Беларусь, Грузия, Азербайджан, почти вся
Средняя Азия, Урал и Сибирь... Главное для меня качество путешествия, а не
количество километров. Интеллектуальная, эмоциональная, физическая
насыщенность преодолеваемого пути -- вот к чему стремлюсь. Впрочем,
автостоп, как и Пушкин, у каждого свой.

    * КОТ И ЛЯГУШКА

(басня)

    Лягушка-путешественница вернулась из очередного вояжа. Поблизости скучал
старый домашний Кот.

    -- Ты многое видела своими глазами, расскажи мне о
дальних странах, -- попросил Лягушку Кот, думая чему-нибудь научиться.

    Польщенная, та начала топорщиться, надуваться и, наконец, заквакала:

    -- В луже под пражским мостом я наслаждалась коктейлем "Кровавая Амеба".
Потом из Франции гуси перенесли меня в Индию, где я два года в ашрамах
вкушала...

    -- О! Ты так долго была в Индии?!

    -- Да. Да. Там живут вегетарианцы. Я ела священный пепел, -- это
сожженный навоз священного животного! Индусские мыши гостеприимны
необыкновенно!

    -- Hеужели?! -- сказал Кот, и кончики его ушей слегка заострились.

    -- Да. Да. А в Африке обезьяны угощали меня мухой-цеце. Мир не такой уж
плохой. Всегда кто-то чем-нибудь угостит.

    -- Не далее, как вчера мои соседи накормили меня изумительным молоком, --
устало фыркнул Кот. А какая культура, обычаи какой страны пришлись тебе
больше по вкусу?

    -- Не знаю. Не знаю, -- высокомерно квакала мудрая Лягушка. -- Я давеча
прилетела из Польши. Так вот Варшава -- город, по сравнению с которым
Москва...

    -- Послушай, странница, -- тут Кот прервал ее слова, -- рожденный прыгать,
взлететь, конечно, сможет. Но будет он смешон, когда, взлетев, он будет
только квакать.

Слова сии иначе можно повторить:
Когда хотим мы просто мудро жить,
Не выучив себя своё, родное чтить
(И перед вечером бродить близ дома),
Тогда душа на суету меняет Бога.

   * МУЗЫКА ВОЛН

    Первые воспоминания о море -- из далекого детства. Смутно. Потом был Баку и
Каспий. Очень теплые большие волны. За то, что переодел плавки прямо на
пляже, местный азербайджанец чуть не подверг меня обрезанию. Двести лет
назад турки за подобное били европейцев по пяткам и ссылали на галеры. Об
этом спустя два года прочитал в "Кандиде" Вольтера и с тех пор не люблю
т.н. нудистов. Почему не "южан"? Они знают -- нет Бога, кроме Аллаха.

    Июль. Автостоп вдвоем на Российском побережье Черного моря: Джубга --
Адлер -- Красная Поляна. Ловить машины вошло в привычку. Красивые люди из
поселка Лоо предложили вместе выйти в море на яхте...

    Уже потом, когда корабли стоят на причале, а ночь раскинула вытканный
алмазами шатер, ты вдруг понимаешь, что счастье всегда рядом. Hадо только
взять его в руки и поделиться с другим человеком. Просто так. И тогда
даже счёт сверчка, такой, казалось, неуловимый, вместе с морской волной
разобьется о берег, а секунды, подобно годам, сольются с музыкой ночного
ветра.

    Спустя время, вспоминая этот день, ты перенесёшь музыку на бумагу. Но не
бумаге, а звездам принадлежат эти стихи. Навсегда.

Корабли на причале стояли,
Ночь теряла алмазы звёзд.
Мы с тобою тогда узнали,
Что любовь -- это море слёз.

Но мгновенья сверчки считали,
Улыбался с созвездия Пёс,
Посредине с ветром играли
Грозди двух виноградных лоз.

И деревья смотрели на берег,
И счастливо плавился воск,
Пока птицы поют о вере,
Над землею не будет гроз.

И волна целовалась радостно
С этим розовым Миром Грёз.
Только стала любовь реальностью
Для двоих, что пошли не врозь...

    * ПЕШКОМ

    Август. На Памир через восточный Казахстан из АВП отправилось десять
человек. В Алма-Ате я выбрал время для осмотра Медео. Оттуда затянуло на
ледник Туюксу. Возможно, это самый доступный ледник СНГ. Высота -- 3500
метров. Вокруг белый снег, горы и лед. Раз их увидев, потом забыть нельзя.
Через три дня я был на контрольной встрече в небольшом киргизском городе
Оше на границе с Таджикистаном. До Памира доехали четверо участников
экспедиции.

    В Таджикистане мы встретили много людей с оружием, которые называли себя
оппозицией и моджахедами. В то же время они с удовольствием подвозили на
машинах, угощали грушами и давали подержать автоматы. Как и во всей
Средней Азии, в Таджикистане слово "автостоп" не знают и не понимают.
Вместо него есть синоним "пешком".

    -- Здравствуйте, Вы до Ура-Тюбе? Можно с Вами? Мы путешественники из
Москвы.

    -- Что пэщком? -- и глаза азиата расширяются до размеров спелой сливы.

    -- Hет, автостопом, -- поясняем мы.

    -- Как, автостопом?! -- с непониманием спрашивают глаза.

    -- Hа попутных машинах.

    -- Пэщком, што ли?! -- зрачки принимают привычную форму.

    -- Hу, да пешком, на машинах, -- теперь до нас доходит.

-    - Пэщком! Садытэсь, говарить будэте.

    Подобные диалоги с местными водителями проходили многажды. Обратно
возвращался на товарняках один через Кзыл-Орду -- Аральск -- Кандыагаш --
Актюбе. Воздух безысходно накален. Двадцать четыре часа на масляном полу
кабины локомотива, сухая голая степь, верблюды, горячая питьевая вода с
лепешкой и почти ни одного женского лица.

    (на закладке в книге "Опавшие листья")

   * ВСТАНЕТ, ДО НЕБА ДОСТАНЕТ

    Вольное Путешествие -- это Долгий Путь Домой. Возвращаться всегда хорошо.
За спиной тысячи километров, сотни машин и лиц, десятки новых знакомых.
Впереди -- время обильной жатвы. Опыт трассы на всю жизнь, и ты уже никогда
не обернешься фанатиком-националистом. Оставаясь верным своему Богу,
никогда не скажешь иноверцу: "Твой народ предал истинного Бога, а мой
богоизбранный народ молится только Ему". Первое и второе, к счастью и увы,
не есть абсолютная истина.

    Вольное Путешествие -- это воспитанное дорогой чувство собственного
достоинства, когда ты не стоишь с протянутой рукой, а напротив поднимаешь
ее с уверенностью в успехе; когда ты, никого не обманывая и не обгоняя,
спокойно едешь на полке в вагоне поезда, и все начальники только
удивляются мудрости доброго человека.

    Вольное Путешествие -- это отношение к действительности, когда ты знаешь,
что в человеческом обществе можно выжить не хуже, чем в тайге. Твои шансы
в этой игре очень велики, ибо ты отличаешься от других смертных. Не помня
слова "да" и слова "нет", ты строишь свои действия четко и обдуманно.
Результаты твоих трудов не пропадут, но навсегда останутся достоянием рода
людского.

    В этой реке времен кто-то "плывет по течению", а кто-то "всегда против". В
запасе же твоей души есть метод штурма, который позволяет проскочить за
две минуты расстояние, какое другие не могут пройти и за век. И ты не
скуп!! Когда возникнет необходимость заплатить за мгновения свободы, ты
отдашь сполна, и это не нарушит красоты вольного полета.

    Но кто знает, что будет через несколько лет: станешь ты президентом
маленькой страны, навсегда сложишь свои крылья или отправишься в последнее
большое путешествие? Оставляя свободу выбора, тебе не дают ответа на этот
простой вопрос.

-------------------------------------------- 
  Эта статья специально создана и размещена на сайте АВП в разделе "Люди АВП".
    Цитирование без ссылки на сайт и автора не приветствуется.