Письмо седьмое.

    Пакистан, автобус Тафтан-Кветта, 27.02.98.

    Сегодня мы покинули гостеприимный, но приставучий город Захедан.
Весьма хорошее настроение у меня было в этом городе, чувствовалась
полнота жизни и кайф. Утром ввосьмером (девятый, Хип, уже, вероятно,
в Индии) выехали из Захедана, и пройдя несколько военных постов, прибыли
на границу - в Тафтан.

    Кстати, достижение границы достойно подробных словес. Между последним
иранским городом Захеданом и границей около 90 километров. На этом
отрезке пустыни есть только одна небольшая деревушка - Мирджаве. Поток
естественных машин невелик. Зато каждый уважающий себя житель Захедана,
имеющий машину, пытается делать бизнес на перевозках иностранцев (автобус
дешев, но ходит нерегулярно, нам обещали его только к вечеру; мы же
были напуганы слухами, что граница закрывается в 12.00). После нескольких
попыток найти гараж, где можно встретить грузовик, идущий в Миржаве,
мы направились на Мирджавинский выезд из города (фэлеке-Мирджаве),
рядом со вчерашним кэмпингом, где были атакованы толпой водителей,
словно ожидаваших нас. Только увидев нас, водители начали выкрикивать:

    - Тафтан, Тафтан, Тафтан, Тафтан! Тафтан, Тафтан, Тафтан!
Тафтан, Тафтан, Тафтан, Тафтан, Тафтан! Тафтан, Тафтан, Тафтан! Тафтан,
Тафтан, Тафтан, Тафтан, Тафтан, Тафтан!

    При ближайшем рассмотрении оказалось, что таксисты хотят получить
10.000 риалов с каждого из нас. Не соглашаясь, мы направились пешком
в сторону Тафтана, чтобы отделаться от шлейфа предлагателей навязчивых
услуг, мечтая в спокойной обстановке застопить какую-нибудь бесплатную
машину.

    Водители не отставали. Одни пешком, другие - сев в свои "Тойоты",
они догоняли нас.

    - Тафтан! Шаштсад томан (8.000)!

    - Тафтан! Панджсад томан (5.000)!

    Мы уже заранее договорились, что готовы заплатить сесад томан
(3.000) с человека. На том и стояли. Нас уже было шесть человек (другие
двое, Дима и Данила, отделились от нас; как оказалось вскоре, они
уехали бесплатно с другим такси, уже имевшим пассажиров). Вскоре один
из водителей согласился на 3.000 и мы весело загрузились в кузов его
"Тойоты". Надо сказать, что почти все такси имели кузов, удобный
для размещения неограниченного числа пассажиров.

Несмотря на солнце, на скорости 90 км/час мы начали замерзать
и завернулись в свои коврики. Справа от дороги шла пустыня, совершенно
безжизненная, с ниточкой железной дороги (здесь раз в неделю ходит
международный поезд); слева был виден забор и колючая проволока; за
ними - горы. Это уже пакистанские горы. Завернутые в коврики,
в таком виде мы и прибыли на границу, приготовив водителю 18.000 риалов
с шестерых в качестве вознаграждения.

Но водитель сделал вид, что ожидал большего.

- Ну что, мужики, как договаривались, по червонцу! -
произнес он на непонятном нам языке, но его желание было понятно и
без слов. Получив меньшую сумму, водитель устроил скандал, и в поисках
сочувствующих, обратился к уже встреченному нами накануне переводчику
("дешевле ничего не бывает").

Но, при посредничестве переводчика, нам все же удалось отстоять
свою пуль-надорамность, и мы прошли в ворота Mirjave Custom Post.

Мы беспокоились, что на границе нам скажут: а ну-ка, ребята,
вы же ехали в Туркмению, а тут что делаете? (Будучи в Ереване, мы
оформляли иранские визы как "транзит в Туркмению", ведь пакистанских
виз у нас не было и оформлять туда транзит мы не могли!) И впрямь,
таможенники посмотрели в наши паспорта и в компьютер и увидели, что
мы собирались выезжать в Туркменистан, - но никакого переполоха
это изменение планов не вызвало. Начался таможенный обыск; первого
обыскивали методично и тщательно, второго - спокойно и отвлеченно,...
последний только открыл и закрыл свой рюкзак. И вот мы идем дальше
и выходим из Ирана навстречу новым приключениям через небольшую металлическую
дверцу...

На той, пакистанской, стороне границы, не успели мы дойти до
таможни, прямо за железной дверцей, на нейтральной полосе, нас встретил
шум и целая орда лиц, предлагающих разные услуги, а именно: 1) автобус
в Кветту, 2) "change money", 3) "хотел". Вероятно,
перед нами было все население Тафтана. Мы не поддавались; цена на
автобус снизилась с 250 до 200 пакистанских рупий, а курс иранского
риала, наоборот, вырос с 5 до 8 рупий на тысячу. Риалы с портретами
бородатого имама Хомейни в чалме мы поменяли на рупии с портретами
безбородого Мухаммеда Али Джинны (основатель Пакистана) в папахе.
Автобусом пренебрегли, поставили штампики в паспорт, прошли таможню
(никто наши рюкзаки не открывал) и пошли на трассу. Автобусы и пешие
предлагатели услуг, начавшие охоту за нами на нейтральной полосе,
обошли одинокую будку таможни и последовали за нами на расстояние
1 км.

    - Мой автобус - хороший автобус. Я буду ехать специально
для вас и останавливаться в тех местах, где вы пожелаете, - говорил
один из водителей автобусов.

    - Моим автобусом пользовались туристы из разных стран. Вот,
посмотрите, - и второй водитель листал перед нашими удаляющимися
носами записную книжку с обилием адресов и благодарственных надписей
от жителей всех стран цивилизованного мира.

    - Вам будет очень трудно дойти в Кветту пешком. Здесь более
500 миль, и на всей дороге вы не найдете воды, еды или хотеля. А здесь,
в Тафтане, у меня есть хотель, вы можете переночевать, поесть, а назавтра
уже отправиться в путь, - настаивал владелец ночлежки.

    Только после долгих наших отказов назойливые предлагатели, пройдя
с нами по трассе более километра, уверовали в то, что мы сумасшедшие
и направляемся в Кветту пешком, и отошли от нас, чтобы выявить других,
более стандартных клиентов.

    Рассредоточившись по пустой трассе, мы вскоре застопили рейсовый
автобус. Это был первый проезжающий транспорт, встреченный нами здесь.
Автобус, увидев "дополнительных" клиентов, был вне себя от
счастья.

- Кветта, Кветта! Всего 250, ой, 200 рупий! Это последний
автобус, больше автобусов не будет! - зазывал плотный, бородатый
пакистанец-кассир. Автобус был настоящим рейсовым, на крыше и в салоне
его находилось множество грузов, а именно: синие пластмассовые бочонки
для воды и мешки с зерном. Внутри автобус был уже набит пакистанцами.

Поддавшись уговорам кассира, мы согласились на перевозку наших
тел в Кветту; наша цена - 80 рупий на человека - в результате
удовлетворила кассира, и мы - о случай! - второй раз за эту
поездку пренебрегли автостопом и первые 750 км едем в трясучем автобусе
по чрезвычайно безжизненной пустыне.

Автобус - это песня! Это Интернационал! Дорога дрянь, это
не Иран! Населенных пунктов почти нет (см.карту), зато есть мухи и
прочие насекомые. Впечатлений много, как никогда. Все невероятно классно.
Крымская с нами - отважная женщина! Пустыня и горы. Будем изучать
язык урду.

Ехали мы не очень долго. Разноцветный автобус, наполненный бородатыми
пакистанцами и синими пластмассовыми бочонками, сломался. Пассажиры
спокойно отнеслись к этому и разбрелись по пустыне: одни совершали
намаз, другие отправляли естественные надобности, сидя на корточках
(благодаря их длинным юбкам процесс был почти незаметен). Здесь все
мужики, даже солдаты, носят юбки поверх штанов.

    Починить автобус не удалось. Мимо проехала "Тойота" и
забрала в свой кузов наиболее торопливых пакистанцев. Мы пока пребывали
в спокойствии, кроме Владимира, который был недоволен и ворчал: последний
раз, больше никогда не буду ездить рейсовым транспортом, поехали стопом
и т.д.. Через час подошел другой автобус и пассажиры полезли в него,
но поместились не все: он был и так полноват. Тут подошел и третий
автобус (мы с улыбкой вспомнили речения водителя, что его автобус
- последний...) На этом мы и продолжили свой путь.

    Поездка автобусом из Тафтана в Кветту весьма интересна. Первоначально,
из книг, мы узнали, что участок Западного Пакистана, от Тафтана (границы)
до Кветты, является наиболее опасным ввиду (якобы) конфликтов населяющих
пустыню племен. Машины (якобы) следуют на этом участке только в полицейском
конвое - для безопасности. Все это оказалось туфтою. Никаких конфликтов
и конвоев в пустыне не было. Правда, четыре раза за ночь в автобус
заходили солдаты и светили фонарями в поисках неясно кого. Некоторые
солдаты искали контрабанду (на полу автобуса лежали большие, 50-килограммовые,
мешки непонятно с чем). Это выглядит так: солдат идет по салону и
пинает мешки сапогом. Найдя подозрительный мешок, он достает из кармана
большую отвертку и начинает ковырять мешок. Пассажиры (сонно) и солдаты
(подозрительно) смотрят. Проковыряв дырку, солдат просовывает в нее
свой коричневый палец и ковыряется в мешке. Оп-с! Вынимает палец,
из дырки выглядывает пшеница. А, пшеница, думает солдат, и поворачиваясь,
уходит с отверткой прочь. Дорога - узкая, плохой асфальт.

    Ночью, часа в четыре, мы прибыли в гараж, находящийся непонятно
где. Было темно. Убедившись, что это Кветта, замерзшие путешественники
(в автобусе было тряско, но холодно) вылезли наружу. Нам повезло -
через полчаса мы добрались до железнодорожного вокзала, где расстелили
на полу коврики и спальники и проспали до утра. Проснувшись, мы вышли
и отправились на почтамт.

    Пакистан, Кветта, 28.02.98, последний день зимы.

    Кветта (первый пакистанский город) встретила нас невероятным
хаосом, стремлением обмануть везде и всюду, толчеей, грязью. Люди
ходят в туалет прямо на улицах, сортиров нет! Грязь, шум, левостороннее
движение всяких телег, кобыл, ослов, рикш, автобусов, в кои запрыгивают
на ходу, копотью наигрязнейшего бензина, приставучими нищими и т.д.. Такого
я не видел нигде. Сейчас мы пытаемся акклиматизироваться в сем городе,
где и пробудем завтрашний день, а 2 марта покинем его и пойдем на
Лахор-Дели.

    У нас все в порядке. В городе здесь нищета и грязь жуткая. Продолжение
в следующем письме. До встречи в столице мира! Привет всем, кто будет
спрашивать о моей судьбе. Наука победит!

    Письмо восьмое.

    Пакистан, Кветта, 1.03.98.

    Привет, господа родители! Продолжаю информировать о нашем путешествии.
Сейчас мы в Пакистане.

    Итак, Кветта встретила нас страшным беспорядком и грязью. Все
торговцы стараются надуть нас на деньги. Цены, сообщаемые местным
жителям и нам, различаются вдвое и более. В одном месте пытались содрать
за ксерокс в 55 раз дороже, чем он стоил. Руслан зашел в лавку и спросил:
"сколько стоит одна копия?" - "55 рупий," -
ответили ему. - "You are creasy? Вы сумасшедший?" -
Лавочник ответил: "Yes". Следующим зашел другой человек из
нашей же группы. На этот раз лавочник назвал нормальную цену: 1 рупию.

    Хотел послать вам телеграмму, но почтовики, назвавшие поначалу
тариф в 2.25 рупии за слово, затем, по обычаю, захотели надуть нас,
измыслив 40% налог и 50 копеек другую надбавку. Я обиделся и телеграмму
не послал.

    Люди отправляют естественные надобности прямо в арыки, текущие
по улицам города. Надо всем - удушливый дым и копоть. Улицы -
смесь ослов, лошадиных повозок, разукрашенных грузовиков и автобусов
без дверей, куда следует запрыгивать на ходу, моторикш, велосипедистов
и мотоциклистов. Официально движение в Пакистане левостороннее, реально
оно напоминает движение фарша в мясорубке.

    Ни одного туалета, а также ни одного рукомойника с горячей водой
мы пока не встретили в Пакистане.

    Зато мы купили антималярийные таблетки. Таблетки сии, стоившие
в Москве 15 долларов за одну таблетку, стоят здесь 6 рупий за 10 штук
- это в 1200 раз дешевле. Так что сбылась моя гипотеза о том,
что сии лекарства от местных болезней будут стоить в южных странах
1 копейку. Также здесь недороги (ежели не надуют) бананы, печенье,
хлеб, транспорт, услуги ксерокса и фотопечать. Сегодняшний день мы
еще проведем в Кветте, а завтра поедем автостопом в Лахор или Исламабад
(по усмотрению).

    В Пакистане выходной день - воскресенье (в Иране была пятница).
Здесь каждый день, примерно в 4 утра, крики муэдзинов разносятся по
всем окрестностям и мешают спать. Вокруг двора, где мы сидим, на улицах
звон повозок, скрип телег, шум мотоциклов.

    Начало весны встречаем в большом пыльном доме в центре Белуджистана,
Кветте, в гостях у веселого доктора по имени Шах. Он знает много языков
- русский, английский, урду (язык Пакистана), фарси, пушту (язык
Афганистана), хинди и 4 местных языка, а, возможно, и другие. Сам
он родом из Карачи, учился на доктора в Петербурге, а теперь работает
в госпитале здесь, в Кветте. Порядок таков - если ты учился за
государственный счет за границей, тебе нужно отработать несколько
лет на государственной службе. В Пакистане, говорит он, много подобных
ему, "русских" врачей.

    Полезные свойства Шаха таковы: он знает местные болезни и таблетки,
применяемые при них (1); помогает познать язык урду (2); вписал нас
в этот дом (3); рассказывает интересные истории по-русски (4); и др.

    Шах и другой "русский врач" решили показать своей коллеге,
Лене Крымской (она же у нас медсестра) достижения передовой пакистанской
медицины и повели ее на экскурсию в свой госпиталь, где они работали.
Крымская вернулась с экскурсии немного контуженая и даже не захотела
рассказывать про госпиталь. Потом все же мы узнали, что все больные
разными болезнями лежат там в одной палате, что в больнице почти такая
же грязь, как и на улице, а лечат от всех болезней только таблетками,
причем, по-видимому, одинаковыми. В общем, мы сделали вывод, что лечиться
в Пакистане не следует.

    И, как последний заключительный эпизод: приходим вечером на вписку,
а света нет - во всем большом доме. Хозяев нет. Ничего не видно.
Пошли гулять и встретили Шаха с его другом. Пришли вместе домой, и
вскоре свет появился. "Дело в том, что этот свет не наш, мы этот
свет украли," - объясняют хозяева. На провода, ведущие к уличному
фонарному столбу, накинуты два контакта. Иногда от ветра они расходятся,
надо подойти и постучать по фонарному столбу длинной палкой, которая
стоит рядом. Есть контакт! Плитка заработала, идем ставить чай.

    ...Надпись на магазине:

LOVE PAKISTAN or LEAVE PAKISTAN

    (Люби Пакистан или покинь Пакистан).

    Цветут одуванчики. Поют птички. В Пакистане - начало лета.
Завершаю письмо. До встречи в столице мира!

    ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПАКИСТАНЦА НА УКРАИНЕ

    Вечером за чаем мы, несколько ошарашенные общим пакистанским бедламом,
пожаловались Шаху на вышеупомянутые свойства местных жителей, стремящихся,
как нам тогда казалось, нас обжулить. Мы сказали, что в России нигде
так не относятся к иностранцам, как здесь. "Да?" - Шах
улыбнулся и сказал, что такое отношение к иностранцам - повсюду.
Он поведал нам на чистом русском языке о своих недавних приключениях
на пост-советском пространстве. Я привожу этот рассказ так, как он
запомнился мне.

    - Ну, ребята, - сказал Шах, - иностранцев всегда и всюду
пытаются обмануть, это же обычное дело. И не только в Пакистане. Вот
я вам расскажу, какой у меня был случай. Два года назад, когда я еще
жил в России, решил я поехать к своему другу на Украину, в Харцызск.
Когда я уже был там, на Украине, ехал я в автобусе, и (тут у меня
бумажник лежал в кармане) - бумажник украли. Денег в бумажнике
было немного, но главное, паспорт украли. Я так и не понял, в какой
момент это случилось; а вообще деньги оставались. Что делать? Обратился
я в милицию, но там мое заявление даже не хотели принимать! Только
тогда приняли, когда я взятку дал им. Приняли у меня заявление, но,
конечно, никого и ничего не нашли.

    Поехать в Россию оттуда я не мог, билеты без паспорта "за границу"
мне не продавали, и отправился я тогда в Киев. Тогда на Украине не
было еще пакистанского посольства. Теперь оно есть, а тогда не было.
Если бы было в Киеве пакистанское посольство, я бы мог обратиться
туда, мне бы дали новый паспорт. А так посольства были только в Москве,
и в Баку, и в Ашхабаде еще, да и в Анкаре. И самолета прямого не было
из Украины в Пакистан.

    Взял я оттуда билет на Баку. Еще не хотели продавать, потому что у
меня вместо паспорта справка была - из милиции, что паспорт украли.
Купил я этот билет и полетел в Баку. Но только я прилетел в Баку,
меня посадили в тюрьму: паспорта у меня не было. А на эту бумажку
украинскую, что паспорт украли, даже и смотреть не стали. Говорят:
как ты сюда хочешь без визы? Это же отдельная страна, Азербайджан!
Попал я там в тюрьму, прямо с аэропорта, и только потом, когда голодовку
объявил, посадили меня на самолет обратно на Украину - откуда
прилетел. И я поневоле опять вернулся в Киев. За мои же, кстати, деньги.

    Тогда я подумал отправиться в Москву. Там тоже есть посольство Пакистана,
и даже есть прямой самолет. Но, чтобы отправиться в Россию, мне, как
оказалось, тоже нужна была виза, а без визы так же, как и в Баку,
посадили бы в тюрьму. Хотя у меня и до этого была виза, я долго жил
в России, пока не поехал в Харцызск, к другу в гости, но паспорта
у меня нет! Мне в российском посольстве в Киеве так и сказали: мы
ничего тебе не дадим, и в Москву ты ехать не можешь.

    Тогда я пошел в Министерство иностранных дел, МИД. Вы же, говорю,
министерство по иностранным делам. Я иностранец. Паспорт мой у меня
украли. Но нужно вернуться домой, все, я заплачу, деньги у меня тода
еще были. Все говорят: этот вопрос не к нам. Сел я тогда в здании
МИДа и говорю: я объявляю голодовку и отсюда не уйду, пока мой вопрос
не решат.

    Вечером пришла милиция и сказали: уходите отсюда, рабочий день кончился.
Так я и остался на улице перед зданием МИДа. Только на другой день
появился человек, который спросил, в чем дело, и решил помочь. Он
сказал: ты можешь лететь в Турцию, а оттуда в Пакистан, но в Турции
тебя сразу посадят в тюрьму, потому что бумажку эту, справку, которую
дали тебе на Украине вместо паспорта, там никто не поймет. А лучше
будет тебе взять билет в Ашхабад: оттуда ты улетишь в Карачи, там
уже прямой рейс есть. Ну это я и так знал. А билеты в Ашхабад не продают
без визы в Туркменистан. А паспорта у меня нет. Тот человек, из МИДа,
взялся помочь мне. Он сказал, что он позвонил в посольство Туркменистана,
что они дадут мне, типа визы, такое разрешение. Нужно же будет только,
не выходя с аэропорта, с одного самолета в другой пересесть. Ну, пошел
я в посольство Туркменистана за этим разрешением, а мне говорят: сначала
ты должен купить и предъявить нам оба билета: из Киева в Ашхабад и
из Ашхабада в свой Пакистан. Иду в кассу, а кассир говорит: мне запрещено
продавать билет, пока у вас не будет визы в Туркменистан. Замкнутый
круг. Пришлось мне так придумать: я оставлю деньги на билет у кассира,
а она напишет мне бумажку, что деньги на билет у него, все точно,
а билет даст, когда будет эта самая виза. И с этой бумажкой я пошел
в посольство, и мне дали это разрешение, я пошел в кассу и забрал
свой билет.

    И вот, думал я, что все мои мучения закончились. Но, как только прилетел
я в Ашхабад, у меня проверили документы и забрали в тюрьму. Ты, говорят,
без документа. Это, говорят, не документ. Я, говорю, гражданин Пакистана,
хочу вернуться домой. Вот даже мой билет. Они говорят: этого мы ничего
не знаем. Говорю: дайте мне хотя бы возможность позвонить в мое посольство!
А там, в Ашхабаде, уже тогда было наше посольство. Но и такой возможности
мне не дали и оставили меня в тюрьме.

    И тогда, в тюрьме, я вновь объявил голодовку. Поначалу это тоже никого
не интересовало. Только через несколько дней удалось мне связаться
с моим посольством. Думаете, все так просто? Да еще много было трудностей,
прежде чем мне удалось сесть в самолет на Карачи...

    Так вот, когда у меня все это началось, в Харцызске, у меня было 1200
долларов. Когда, через три недели, я прилетел в Пакистан и пришел
домой, у меня осталось всего 20 долларов. И даже моя мать не узнала
меня. Я столько провел в этих тюрьмах и столько голодал, что меня
и невозможно было узнать.

    Так что не только у вас, ребята, за границей возникают проблемы...

    Письмо девятое.

    Пакистан, Исламабад, 5.03.98.

    Добрый день, товарищи родители! Пишу вам из местной столицы.

    Пакистанские дороги - самые пакистанские дороги в мире! -
так я могу сообщить после долгого путешествия автостопом из Кветты
через Лахор в столицу Пакистана - Исламабад. Дорога сия, в 1254
км, заняла у нас с Вовкой, с которым я ехал в двойке, 56 ходовых часов.
Начнем с того, что почти на всем протяжении маршрута дороги имеют
ширину в одну машины (а не две, как в России). По этим "однопуткам",
тянущимся на сотни километров, идет довольно большой поток встречного
транспорта. Разъехаться проблема, особенно на горных серпантинах.
Средняя скорость машин - 20 км/час, в горах она падает до 5 км/час
и ниже.

    Но зато! Как пакистанские водители относятся к автостопу! Здесь
это совершенно не проблема. Если две машины подряд тебя не возьмут
- значит, совершилось странное чудо. Водители чуть не дерутся
за право подвезти тебя, и догоняя машиной машину, где ты едешь в кузове,
машут рукой: к нам, к нам! пытаются переманить к себе!

    Пакистанские траки (грузовики) раскрашены и инкрустированы, как
гробницы святых, все светятся, мигают, звенят миллионом цепочек и
побрякушек. Грузовик украшается в течение 20-30 лет, и его внешний
вид грандиозен. Езда в кузове, на крыше кабины и в других местах возможна
и широко приветствуется. Автобусы перегружены, люди висят на них снаружи
гроздьями, как виноград. 20-25 человек сидят на крыше автобуса, еще
десяток, держась за рамы окон, болтаются совсем снаружи - по бокам.
Человек до сорока снаружи автобуса - и ездят ведь.

    Автобусы тоже расписные: флажки, ленточки, узоры, надписи, изображения
Каабы, цепочки, бубенчики, все светится и блестит. Внутри автобуса,
наоборот, темно из-за того, что все стекла разукрашены. К автобусам
и грузовикам здесь относятся как к живым существам. Но если этот автобус
убьет пешехода на улице, виновный автобус сжигают.

    В грузовики накладывают до 5 метров груза - под нашими мостами
пакистанский грузовик не проедет! Такой грузовик едет, как башня,
как ползучая гора. Бывает, слева-справа к кузову тоже, по бокам, привязывают
дополнительные коробки.

    Все водители стопятся, везут и угощают, предлагают ночлег, все
наркоманы, все что-то курят, все что-то жуют, нюхают, все водители
предлагают пожевать, покурить, пососать и порулить. Да, здесь это
распространено: каждый водитель считает своим долгом предложить мне
порулить. Я отказываюсь.

    Вы читаете книгу А. Кротова ©"В ИНДИЮ - ПО-НАУЧНОМУ" на сайте АВП.
  Оглавление книги, фотоальбом, zip-архив всей книги (203 кб.) e-mail веб-мастера.