ВЕСНА НА ДОРОГЕ
В дневной час, когда апрельская вода громогласно рвалась через парапеты на
дорогу, а холодные волны обжигающе теплого воздуха носились по улицам, награждая
оплеухами насморка доверившихся им прохожих, в город с легким шумом открывшихся
дверей зашла Весна. Шипение воды - двери захлопнулись, и Весна осталась, немного
испуганная и напряженная, как школьник, вернувшийся в класс после грустной
трехнедельной ангины. Город был свеж, радостен и доволен собой, подобно
человеку, который проснулся сам за пять минут до будильника. По середине улицы,
разбрызгивая скользкое пюре снегового питания, шел старый красный автобус. Весна
рассмеялась и залепила мокрым снежком в ветровое стекло.
СВАДЬБА
Надо же, собрались-таки в столицу, несмотря на ненаписанные дипломы и
несданные экзамены, но ведь апрель месяц, еще успеем - именно так было заявлено
родителям. Про весеннее настроение, недостаток кислорода и иных приключений при
этом умалчивалось - к чему травить без того загруженные, премудрые, житейские и
не-всегда-сразу-понятливые родительские души.
Уезд из Вологды на юг стандартен до оскомины: если начинать стопить от
троллейбусного парка, первая остановившаяся машина непременно подберет либо до
круга на Пошехонском шоссе, либо до поворота на ул. Конева. Сразу выловить от
парка нечто прямое хотя бы до Грязовца, по-видимому, практически невозможно, да
и ненужно: с тех двух позиций, как с трамплинчиков, всегда уезжается быстро,
весело и непринужденно.
Итак, первые "шаблонные" машины нам не запомнились. Когда стояли уже на круге,
мимо проплыл свадебный кортеж. Брачующиеся и им сочувствующие (сам сочувствовал)
в принципе привыкли к непременному глазению иных посторонних на кортеж, здесь
же, напротив, кортеж созерцал нас -- одухотворенные фигуры в желтых жилетах --
с немалым удивлением. Распорядители свадебного действа, видимо, не пришли с
единому мнению: автостопщики - хорошая примета или плохая? - поэтому подвозить
нас не стали и уехали продолжать жениться. Ветерок, скорость и выхлоп плеснули в
лицо. Люди, автостопщики - это к счастью! Апчхи! Горько!
И только в мае 2000 года, в Новгороде Великом я был интерпретирован как благое
явление, что и сняло все противоречия: возвращаясь из Старой Руссы, я стоял близ
памятника танку на выезде из города, когда к этому самому памятнику приехал
кортеж иномарок, как вы догадались, свадебный. Из кортежа посыпались симпатичные
длинноногие девчата и полезли серьезные молодые люди, обремененные цепями,
крестами, сотовыми телефонами в одной руке и бутылками водки в другой. Как
водится, сфотографировались, народ разбрелся в рамках монумента, девушки
закурили дорогие сигареты, сотовые кучковались отдельно. Внезапно посмотрели в
мою сторону и один, видимо, самый младший из сотовых, подошел к автомобилю,
достал стакан, наполнил его соответствующим напитком, сымпровизировал на
полубатоне бутербродец (корейка там, кальмарчики, помидорчики), подошел и
поприветствовал меня: "Типа, братан, за здоровье молодых".
Я не сторонник выпивания, тем более водки, на трассе, и как смог, попытался
объяснить сотовому свои понятия, в частности, перевел разговор на другую тему:
"А как молодых-то зовут?"
Человек немного задумался, но выдал-таки имена молодоженов (из памяти моей они
исчезли).
Мы сошлись на том, что я конкретно съедаю бутерброд и чисто пригубливаю водку,
после чего расстались, вполне довольные друг другом.
СКОРАЯ ПОМОЩЬ
В Ярославле обнаружился неприятный факт: мой напарник Женя забыл дома свой
паспорт. В Москву мы собирались с ним на скорую руку, продукты казались важнее
одежды и документов, и паспорт мирно остался висеть вместе с курткой на вешалке
в квартире.
Нет худа без добра: то, что паспорт не потерян, а висит дома, конечно,
обрадовало Женю, но ехать в Москву без паспорта, это, вероятно, же самое, что
идти по Вологде нагишом. (При желании, эффект, конечно можно сравнить опытным
путем.)
Мы сидели в общаге медиков у нашего одноклассника Миши и придумывали, как
быть. Гостеприимный Миша предлагал остаться у него ночевать (имелись даже пустые
кровати), обещал также пиво и прогулки по ночному Ярославлю. Женя, вдохновленный
некими экстремальными идеями выживания, рвался в Москву несмотря ни на что,
отстаивать идеи Российской Конституции касательно свободного передвижения и
нахождения в любой точке Российского пространства безо всякой регистрации. На
что мы благоразумно заметили, что, достославная московская ментовка, безусловно,
частью такового пространства является, и регистрация, там, истинно, ни к чему.
Приняли убийственный третий вариант: делиться. На другое утро Женя мог
вернуться в Вологду (а при желании и ночью), забрать паспортину и догонять меня.
Будь у меня больше свободного времени, дождался бы его в Ярославле, но я не мог
позволить себе даже комфортной ночевки в общежитии Медакадемии, с кружечкой пива
перед сном в компании будущих светил здравоохранения.
...Залезли на балкон седьмого этажа созерцать вечерний Ярославль.
Почувствовали дыхание мегаполиса: большой город, устало мигая огнями,
простирался перед нами, отдыхающий после дня, выхлопы дыма неуловимо резали
прохладный весенний воздух, а шум улиц, словно хрустящую подарочную обертку,
разворачивал негромкий апрельский вечер...
Перебегая по площади с трамвая на автобус, встретили приятеля Миши, спешившего
по своим делам. Пара слов. В Москву? Автостопом? Удачи тебе! - пожимает руку с
особым чувством. Редко встречал такое искреннее восхищение - не в отношении
себя, что вы, а самой идеи... Взгляд чуть-чуть испуганный, что греха таить,
затравленный взгляд городского жителя, который рад бы вырваться из города вот
так же, в ночь, в неизвестное - никак! - но и сейчас радуется, за меня хотя бы.
Вот здорово! - Все, все это знакомо, порой вырываясь взглядом вслед человеку с
рюкзаком из городского ритма...
Вот попрощались и мы.
Южная часть Московского проспекта поразила меня не то, чтобы слабым
освещением, а полным отсутствием огней как таковых. Полная темнота - такого я и
не припомню.
На ощупь надеваю катафоты - наколенники и нарукавники, роняю на землю и
кромешном мраке пытаюсь отыскать их на не то мокрой, не то грязной траве -
куртки с СОПами у меня в то время еще не было. Ах да, ведь у меня же есть
фонарик - и неровный свет красного светофильтра ложится на метр впереди меня. И
все равно сумел влететь в лужу - непонятно как.
Выбрался на трасу - обочина та еще. Крошечная бровка, к которой можно
прижаться едва ли не на мотоцикле, а на фуре - забудьте и думать. И грязь кругом
вдобавок, хотя сегодня дождя не было точно. Редкие машины (а это, между прочим,
трасса Москва - Ярославль - Архангельск) освещают меня, так что довольно скоро я
примерился к окружающему миру, и темнота стала не столь удручающей.
* * *
Автостоп и путешествия, сходные с ним, подчас ставят нас в ситуации, когда
четко различаются люди искренние и не очень, порядочные и хитрые; и мы сами -
спокойные и издерганные, обидчивые и благодарные... Иногда это замечается в
таких мелочах, что нам кажется, в обыденной жизни мы бы не заметили этого. Мы и
не замечаем.
Совсем молодая женщина-врач, выпрыгивает из остановившегося "УАЗика" - Скорой
Помощи, кажется, в туфельках - темно, лужи какие-то, ничего не видно, -
осторожно! - это я ей, а девушка уже прибирает в салоне какие-то приборы, -
садитесь, но мы едем в Красные Ткачи, довезем вас только до поворота. И рада,
кажется, не меньше меня. Улыбаемся и разговариваем про Ярославль.
Нам нравится, когда с нами поступают по-доброму. Мы сами делаем добрые дела. И
получаем удовольствие от этого. Искренний поступок, движение души, порыв радости
- это мы можем даже не заметить. И не обидеться, если его не заметят другие.
Потому что мы поможем еще многим, а многие помогут нам, даже не осознавая этого.
КРАСНАЯ ГОРКА
Через два дня я снова был в Ярославле, на этот раз глубокой ночью.
Дальнобойщик, везший из Польши жестяные банки на Ярпиво, высадил меня у поворота
на Кострому, почти на Московском въезде. Замаячила перспектива пешей прогулки по
городу на северный выезд, километров двадцать. Но идти мне было больше некуда,
кроме как туда, так что я и пошел пешком, весьма, кстати говоря, радуясь этому
обстоятельству. Действительно, когда еще пройдешь вот так по ночному Ярославлю,
ну, вот Вам, к примеру, читатель, приходилось?
Будет, что вспомнить, думал я; тем временем, прошло около двух часов; устав, я
зашел в круглосуточный магазин и попросил вскипятить мне воду. Пока готовилась
моя быстрая лапша, я обнаружил знаменательное природное явление: около оконного
стекла, смотрящего во мрак, застенчиво летал комар, первый экземпляр
наступающего летнего сезона - на дворе было 19 апреля. Природа уже потягивалась,
проснувшись.
Поужинав, не то позавтракав - название трапезы, происходящей в два часа ночи
еще, по моему, не изобретено - отправился дальше. Вот и мост через Волгу,
огромный, пустынный, а днем здесь редко проедешь, не попав в пробку.
На съезде с моста меня догнал КамАЗ-фургон, и я без особой надежды мигнул ему
налобником. К моему удивлению, грузовик показал поворот и притормозил рядом со
мной. Залезаю на подножку и прошу подбросить до выезда на Вологду. Едем.
* * *
За рулем - житель Кавказа. Номера, правда, московские.
У нас принято не любить кавказцев и несколько бояться их. Стереотип, ничего
тут не поделаешь. Садиться в машины к таковым также не приветствуется. Кстати, с
этим, в принципе, можно согласиться - сам слышал много историй, поэтому
повторяю: люди, бдите! (Лично меня успокоило то, что водитель был один и ехал он
на север). Будьте внимательны, садясь в любую попутную машину к любому водителю
- иногда бывает полезно пренебречь существенным продвижением по маршруту, но не
подвергнуться опасности - оцените состояние, настроение водителя, а также иных
личностей, в машине пребывающих. И хотя статистика работает пока что против
южных водителей, а принцип "я с черными не езжу" обрастая страшилками и
анекдотами, живет и процветает, я размышляю о том, откуда этот стереотип взялся
- с нашей стороны. Межнациональные недоразумения, как известно, провоцируются из
обоих лагерей, значит, не доглядели где-то и мы. Вот только где?
Проезжаем Вологодский выезд. КамАЗ идет в Череповец, сворачивать собирается в
Пречистом, это хорошо, там я и собираюсь выйти, чтобы успеть в Вологду, в
университет, к первой паре. Вдруг да выедет из Пречистого какая-нибудь заблудшая
машина в четыре утра и нежданно-негаданно пойдет на Вологду?
Водитель по национальности оказался осетином. Разговорились мы только к
середине дороги, и тут же у нас начались перебои с бензином. У начала
Даниловской объездной остановились, кругом темно, бензобак открыт, что-то там
регулируется, а спичку не зажжешь. Вторично вспоминаю о существовании налобного
фонарика - и вот дела пошли веселее. Поехали дальше.
По дороге водитель несколько раз принимался считать посты ГАИ на пути
следования в Череповец, как если бы он ехал через Вологду или же через
Пречистое. Выходило поровну. Тогда он решил ехать не сворачивая, чем обрадовал
меня вторично.
Под Грязовцем мы остановились на завтрак. Всю дорогу, чтобы не заснуть, грызли
мои сухарики, взятые еще из дома. Водитель разложил на импровизированном столике
продукты: хлеб, зелень, сало, овощи. Потом обратился ко мне с неожиданным
вопросом, не мусульманин ли я. Дело в том, что он, угощая меня, выложил на стол
сало, что любой мусульманин почел бы оскорблением. Привыкший к плотному
существованию разнообразных народов с разными традициями и верованиями в
условиях Кавказа, ко всем этическим вопросам, связанными, взять, к примеру, с
тем же угощением, этот человек подходил с осторожностью.
Мы обсуждали православные праздники, тут я впервые узнал, что, оказывается,
осетины, как и русские - исповедуют православие. Водитель сообщил мне, что
сегодня, 19 апреля 1999 года - праздник "Красная Горка", и поздравил меня с ним,
а я его, но, к своему стыду, вынужден был признаться себе, что и про праздник я
слышу впервые.
Я подумал, что этот водитель вряд ли когда-нибудь станет враждовать с русскими
или мусульманами - война и ссоры ему не нужны. Никогда и никого не обидит он
первым, потому что знает и уважает традиции тех, с кем соседствует, и, прежде
чем сделать шаг, поинтересуется, правильно ли этот шаг поймут его соседи.
Проявить уважение к стоящему рядом - проявление силы, а не слабости.
Стереотипами мыслить, конечно, несложно. А бояться - и вовсе проще всего. Только
ведь недобрые люди есть в любом народе, и здесь про них говорить - ни к чему.
Задал и другой вопрос себе - а много ли традиций и обычаев осетин знаю я?
* * *
Я залез в самый ранний вологодский троллейбус, даже не успев снять светящиеся
утренним солнцем катафоты-наколенники, на рукавах также сверкали яркие ленты.
Тетушка-кондуктор, увидев мое оборудование, даже не подумала продать мне билет.
Узнав, что я приехал автостопом из Москвы, она, вероятно, не решила, какому -
первому или второму - обстоятельству удивляться больше, и все ее воображение
поглотил мой внешний вид.
На память я подарил ей карточку метро.
ХЛЕБОВОЗЫ
С фургонами-хлебовозками на дорогах часто приключаются интересные истории -
взять хоть фильм "Место встречи изменить нельзя". Путешествуя автостопом, ездил
на хлебовозах и я.
Очередной водитель, сворачивая из города Боровичи, что на Новгородчине,
высадил меня на подобии городской объездной - право же, та дорога не заслуживала
столь громкого наименования. Это была даже не трасса - обычная городская улица,
с домами по обеим сторонам, извилистая, с горками и неровным покрытием.
Впридачу, ей был присущ главный недостаток всех объездных - транзитный поток
вяло останавливающихся машин, да еще и весьма слабый: основное движение через
Боровичи так и идет - через центр. Цель постройки объездной (или превращения
окраинной улицы в таковую) осталась для меня загадкой.
Местные жители, которых я вскоре повстречал, рассказали, что поворот на
Новгород будет лишь через несколько километров и этим повергли меня в уныние.
Ругая себя и водителя, купившихся (сначала он, а вместе с ним и я) на
завораживающий термин "объездная", символизирующий некую транспортную развязку,
я - делать нечего - пошел пешком обещанные километры.
Вскоре дорога и вовсе испортилась: кончилась обочина. Шагая по асфальту и
уворачиваясь от редких автомобилей (останавливаться им было некуда), через
некоторое время я поднялся на гору, где решил все же попытать счастья в
автостопе. Первой машиной, показавшейся на вершине холма, оказался ГАЗик-
хлебовозка, с невысоким фургончиком - хлебными секциями, оттого выглядевший
несколько пришибленно и суетливо. Неуверенно поднял руку, но, на мое удивление,
машина остановилась. За рулем сидел молодой загорелый паренек, чуть старше меня.
Как я и предполагал, машина двигалась от магазина к магазину, и очередная точка
выгрузки "всему головы" была мне вполне по пути. Едем.
Водитель оказался человеком, взявшим пассажира - меня - я бы сказал, с особым
чувством благорасположения и доброжелательности, что редкость. Недовольное "так
уж и быть, садись" и глупенько-приветливое "ну, залезай, не надоело еще
автостопом ездить?" одинаково раздражает путешественника. Здесь - как само собой
разумеющееся: водитель просто остановился, чтобы просто подвезти путника; потому
что пешком идти просто труднее, чем ехать, отчего человеку просто не помочь?
Обсуждаем место моей высадки: парень сможет провезти меня примерно километра
три по объездной, после чего свернет. А где вообще здесь выезд на Новгород? -
интересуюсь. - Да, ты знаешь, я вообще-то не в курсе. - Ну, как же так, ведь ты
здесь живешь? - Ну да, только месяц, а вообще я из... Якутии.
Опа-ньки, приехали. Как же тебя занесло-то сюда?
- Да вот, нашел работу, переехал из Верхоянского района в Боровичи. Н-да. Из
Верхоянска в Новгород. Ну примерно как из Вологды в Череповец...
- Зимой у нас холодно, продолжал водитель, -72, а летом - комары. Еду как-то
летом через тайгу, до ближайшего поселка 100 километров. Вдруг - мужик на
дороге. Идет, на зэка не похож вроде. Я сам останавливаюсь, тебе куда, мол? Лес
кругом, а он один, как не подвезти-то? Да я, говорит, путешествую, спасибо, не
надо. Ну не ... себе, он путешествует! Ну а медведь если? Нет, говорит. Не поеду
я, я пешком.
Автостопщиков иногда считают чуть не сумасшедшими, автостоп - глупостью. Не
знаю, не знаю... На попутках - это все-таки вам не Сибирь пешком... Хотя - люди
путешествуют, конечно, по-разному...
Фургон свернул к магазину, а я - на Новгородское шоссе.
* * *
Возвращался с последней Эльбы - слета автостопщиков на Валдае. Разъезд
большого числа людей с массового мероприятия вообще дело хлопотное, а тут народ
ехал автостопом, сто с чем-то там человек, в обе стороны легендарной Е95, в
Москву, в Питер, куда-то еще... Во второй половине воскресенья на трассе
творилось месиво из стоящих и двигающихся людей, простертых рук, остановившихся,
останавливающихся и отъезжающих машин: конец уик-энда, граждане торопятся
принять ванну...
Принимая это во внимание, а также и то, что Вологда, слава Богу, не мегаполис,
и жители ее менее торопливы в вопросах ванны по воскресениям (банька по субботам
- вот это по-нашему! - но суббота уже прошла), я решил выехать утром в
понедельник.
* * *
Банька по субботам - это штука интересная. Это черта!
Курсе на третьем мы с товарищами поехали в Тотьму: был сезон отстрела
депутатов, и студенты рыскали с анкетами по городам и весям, вытряхивая из оных
общественное мнение. Выборку (кого какого пола и возраста спрашивать) нам
спустили сверху, всех было примерно поровну. Приехали мы в Тотьму на выходные и
днем в субботу влет "повыбивали" женщин, хозяйничавших дома и молодежь,
наряжавшуюся на дискотеку. Мужики же, топившие бани и совершавшие иные
хозяйственные обряды, были труднодосягаемы. Ну, вечерком, подумали мы.
Наши анкеты были номерными, а выборка строга: шли через три в четвертую
квартиру или дом. В случае неудачи следовало отметить ее причину и оставить
данную анкету в покое. "Респондент не хочет высказываться", "Никто не открывает
дверь", "Не попадает под выборку", "Затрудняется ответить", "Респондент не в
состоянии отвечать"... O!
Вечером мы поплатились за свою наивность. Народную черту - баню по субботам
надо было учесть! Выборка "мужчины 30-50 лет" безнадежно зависла; стопка анкет
"респондент не в состоянии отвечать" росла...
На другой день мы их брали с утречка, теплыми...
* * *
В понедельник было ничуть не лучше. Голосуя в питерском направлении, я
простоял три часа абсолютно безуспешно. Неподалеку от меня расположились парень
с девушкой, оба в желтых комбезах, по которым на крупных магистралях отличают
стопщика. Стояли те же три часа - с тем же результатом. Напротив, в сторону
Москвы, пытались уехать двое жителей столицы: аналогично.
Размышляю о том, не лучше ли было поучаствовать во вчерашней "мясорубке":
конкуренция была велика, но машины, привлеченные обилием нестандартных
персонажей, стопились весьма энергично.
Вскоре москвичам повезло: остановилась "четверка". Минутные переговоры;
ведущий двойки склонился к стеклу, что говорит, впрочем, не разобрать. Вскоре
выпрямляется, и жигуленок уезжает. Оказывается, едет в Валдай, 20 километров, в
сам город; конечно, это недалеко - Москва продолжает стопить.
На питерском фронте без перемен - но что такое? - они опять застопили! С
некоторой завистью рассматриваем два хлебных фургона, вставших на
противоположной обочине. И снова в Валдай! Разочарованно захлопывается дверца.
* * *
Если процесс езды никак не хочет двигаться с места, вероятно, его надо
сдвинуть самому - каким-нибудь способом. Уехать из "заколдованных" окрестностей
деревни Ижицы, где, временно никто не хочет останавливаться - а средство - вот
оно, стоит напротив. Валдай так Валдай, на Устюжну и Вологду есть дорога и
оттуда. И прежде чем машины тронулись, я подошел к московским стопщикам,
стоявшим у головного фургона. Моя обреченно-уверенная интонация напоминала
незабвенного Штирлица: "Скажите Мюллеру, я вспомнил!" - "Скажите водителю, я
согласен!"
"А-а-а! Ну, счастливо! - Давай садись! - это уже водитель, - положи рюкзак в
секцию.
Тоже сторона вольного путешествия, подумал я - иногда делаешь то, что в
обычной жизни ну никак не придется делать. Вы умеете открывать секцию хлебного
фургона? куда повернуть-нажать, знаете? - вот, а я теперь умею.
Машины шли из Новгорода, на этот раз, пустые: хлеб пекут в Валдае. Шли они с
ночной смены, вот почему водители остановились так охотно: классический случай -
засыпающий шофер и пассажир в роли радио.
На Устюжну, рассказывал мне водитель, дорога отходит с самой окраины Валдая,
между тем как хлебовозки шли в самый центр города. Оттуда, по его словам, до
трассы было километра четыре, по прямой, - что ж, и на этом спасибо.
...Спасибо. Уже начинаю ругаться: прошел километров шесть, никакой развилки,
ни на Устюжну, ни куда-либо еще. Попадаются деревянные дома, какие-то
мастерские, понятно, что город кончается, но все что-то никак не закончится. Вот
уже и проголодался, и пить захотелось - сам устал и Валдай надоел.
Временами бросаю взгляды по сторонам, трасса трассой, а пластиковую бутылку
надо бы наполнить. Но вокруг - ни одной колонки! А дорога, словно издеваясь,
ныряет с холмов и поднимается вверх, уходя вдаль без намека на какую-то там
трассу. Но направление-то точное, да и водители, которых я время от времени
пытаюсь застопить до поворота, дружно показывают мне в левом направлении,
значит, скоро уже...
...Указатель появился внезапно, из-за поворота, да еще не в том месте, где я
ожидал его увидеть, на противоположной стороне дороги, параллельно движению. О,
идут фуры! Сейчас поедем. Странно, что на Устюжну идет так много дальнобоев. Вот
еще один. Еще...
"МОСКВА - САНКТ-ПЕТЕРБУРГ"
Это еще почему?
Значит, я снова вышел на трассу, с которой мы свернули в Валдай?
Значит, так было нужно.
Мимо идут грузовики, а я снова оказался на петербургской обочине... Зажмурился
от пыли, открыл глаза, поднял руку.
Первая машина.
Долго ли придется стоять на этот раз?
Вторая машина.
2105. Московские номера. И девушка за рулем.
Значит, так было нужно.
...Метро Электросила. До Техноложки не получилось: мы перепутали улицы -
Московское шоссе с Московским проспектом.
Они и вправду очень похожи.
Вы читаете этот текст на сайте Академии Вольных Путешествий.
Вернуться в раздел "Творчество разных авторов" на сайте АВП.